Она смогла разорвать цепи и начать жить заново.
— Ты серьёзно? — голос в телефоне резко прозвучал в ухе. — Опять не успела? Домой вообще собираешься?
Тамара прижала трубку к плечу, поправляя сползший с головы капюшон. Вечерний ветерок вытягивал волосы из-под резинки, щекотал щеки. В одной руке — тяжёлая сумка с покупками, в другой — крошечная ладошка сына. Ваня, прижав динозавра под мышку, плёлся рядом, иногда спотыкаясь. — У кассы задержали. Там была очередь. — Голос Тамары звучал спокойно, но пальцы на ручке сумки побелели. Она с усилием сжала её крепче, чтобы не уронить на тротуар.
— Каждый раз одно и то же! Мне что, опять лапшу вешать?
Связь оборвалась. Тамара не стала перезванивать. Просто убрала телефон в карман и ускорила шаг. Ваня фыркнул, упав на бок — ботинок угодил в лужу. Она тут же подхватила его подмышки.
— Осторожно, зайка. Скоро сядем в автобус, хорошо?
Мальчик кивнул, зевая. Когда они устроились у окна, Ваня почти сразу задремал, уткнувшись в мамин бок. Тамара поправила капюшон на его голове, достала из пакета плюшевого динозавра — он давно стал талисманом — и вложила в объятия. Сама смотрела на тёмные улицы за окном, не замечая, как телефон снова коротко вибрирует в кармане.
На кухне пахло варёной капустой. Не домашней — с лавровым листом и тушёнкой — а коммунальной, размазанной по сковородке, расползающейся по трём кастрюлям и двум сковородам на общей плите. В телевизоре, стоявшем на табурете у стены, гремели новости. Сергей спорил с соседом, ожесточённо размахивая рукой с кружкой. Тамара, не снимая куртки, проскользнула к своей конфорке, поставила кастрюлю с супом, вытащила контейнер с гречкой.
— О, хозяйка явилась! — Сергей резко оттолкнулся от стены и навис над ней. — Ты это серьёзно? Вот это ты называешь ужином? — он ткнул пальцем в кастрюлю. — Ты что, издеваешься? Мне, взрослому мужику, вот эту дрянь есть? Ты себя уважаешь вообще?
Соседи шуршали пакетами, кто-то кашлянул. Тамара промолчала. Просто накрыла кастрюлю крышкой, собрала в пакет хлеб, вилки, две тарелки — и направилась в комнату. Там, на полу, среди одеял и кубиков, Ваня возводил гараж из конструктора. Тамара поставила еду на подоконник, села рядом и погладила сына по голове.
— Смотри, мама, у меня здесь заправка, — с гордостью показал он красный кубик. — И мойка. Настоящая!
Тамара улыбнулась. Протянула руку, помогая закрепить «въезд».
Утро началось с запаха молока. Оно почти убежало, но Тамара успела схватить кастрюлю. Пока мешала кашу, краем глаза заметила, как Сергей вошёл, почесывая живот под футболкой.
— Опять эта твоя каша. Сколько можно? Ты когда-нибудь нормально готовила? Мне каждый день вот это месиво есть, будто я в казарме живу!
— Ты продукты купил? —, не оборачиваясь, Тамара продолжала мешать ложкой. — У нас нет хлеба. Ни колбасы, ни сыра, ни мяса. Ни яиц. И ты, кстати, всё ещё сидишь дома, как барин. Может, хватит уже лежать на диване и ждать, что тебе на стол накроют?
— Ты теперь командовать собралась? — Сергей шагнул ближе, голос стал угрожающим.
Тамара резко поставила ложку в раковину, вытерла руки, вышла в коридор. Через пару минут одевала Ваню: шапка, шарф, куртка — сын тер глаза, зевая.
— Мам, а кашу?
— По дороге перекусим. Пошли.
Они вышли из подъезда, обошли лужу у крыльца. Тамара купила в киоске булочку и кофе, йогурт для Вани. Тот уселся на лавочку и запихнул ложку себе в рот, кивая, что вкусно.
В детском саду, у двери группы, Ваня захныкал.
— Не хочу один. Возьми с собой.
— Зайка, я на работе. Скоро за тобой приду, хорошо? Очень скоро. — Она присела, прижала сына, поцеловала в тёплую щёку. — А вечером посмотрим кино. Или динозавров.
Сын кивнул и ушёл, не оглядываясь. Тамара вышла во двор, пересекла его и вошла через чёрный вход в гипермаркет. В зале пахло влажным картоном и моющим средством. Начальница, в сером пиджаке, с короткой стрижкой и ровным взглядом, сжала губы.
— На выходных замени Ирину. Её дочь родила. Справишься?
— Конечно, — кивнула Тамара. Сил спорить не осталось.
В пятницу шум начался сразу после семи. Сергей привёл друзей — двое незнакомых мужчин с банками пива и громкими голосами. Дверь хлопнула, зазвенели бутылки. Ваня тут же забрался под одеяло, сжав в руках динозавра. Тамара убрала со стола чашки, хлеб, остатки борща. Из кухни донёсся смех, ругань и звук открывающейся бутылки.
— Не дуйся, хозяйка, мужикам отдыхать надо, — Сергей склонился к ней с пивным перегаром. — Не будь как ведьма.
Тамара кивнула. Потом почувствовала взгляд — один из друзей обернулся, похабно подмигнул и скривился в усмешке. Тамара вытерла руки, не глядя в его сторону, вышла в подъезд. На лестничной площадке было прохладно. Она прислонилась к стене, закрыла глаза. За дверью раздалось:
— Ма-ам…
Она вернулась. Обняла Ваню, прижала к себе. Мальчик дрожал.
— Всё хорошо. Я рядом.
В воскресенье они побывали у тёти Марины. Хрущёвка, четвёртый этаж без лифта, запах валидола, сушки в вазочке, старый кот на подоконнике. Тамара мыла полы, протирала шкаф, перебирала лекарства. Ваня катил по ковру клубок пряжи.
— Всё ещё с этим живёшь? — спросила тётя, поправляя очки.
Тамара посмотрела в окно. За стеклом падал редкий снег, ветка сирени колыхалась на ветру. — А куда мне? — тихо ответила она, но внутри всё сжалось. Хотелось выть, кричать, убежать — но уйти было некуда. Комната, коммуналка, работа, Сергей — всё наваливалось, как один огромный тупик. Она прикусила губу и отвернулась, чтобы тётя не заметила, как блестят глаза.
— Вот, возьми, — тётя протянула коробку. — Планшет. Не старый ещё, рабочий. Только зарядка сломалась. Я не пользуюсь, а тебе ещё пригодится.
На следующий день Тамара приобрела зарядку в переходе. Вечером, пока Ваня раскрашивал динозавров, она листала Одессу. Случайно наткнулась на видео с макияжем. Девушка объясняла, как наносить румяна. Тамара смотрела, затаив дыхание. Потом перешла на другое. Потом на третье. Вспомнила школьные годы — как рисовала одноклассниц перед выпускным.
В магазине появилась новая сменщица — Светлана. Разговорчивая, около сорока пяти лет, с добрыми глазами.
— Ты симпатичная, тебе бы не здесь работать. В салон бы. У тебя руки лёгкие.
Тамара улыбнулась. — Да что ты, какой салон…
— Не говори никогда «никогда», девочка. Всё начинается с малого. А потом — глядишь, станешь мастером.
Вечером Тамара долго копалась в телефоне. Нашла бесплатные курсы визажа. Онлайн. Нужно только отправить фото своих работ. Написала.
Ответ пришёл на следующий день. Можно учиться дистанционно, нужно выслать примеры. Тамара достала старую косметичку — тушь, карандаши, пудру. Попробовала на себе. Получилось неровно, но лицо словно изменилось.
Потом постучалась к соседке. Та удивилась, но согласилась помочь.
— Только мужа не пугай, — пошутила.
Ваня подал ватные диски. Тамара улыбнулась.
— Мам, ты волшебница! — воскликнул он.
Тамара сфотографировала результат. Отправила.
На следующий вечер на кухне снова кричал Сергей:
— Ты что, визажист теперь? Блогерша? У тебя же руки кривые!
Тамара молча сложила кисти в коробку. Ваня стоял в дверях. Она подошла, присела:
— Иди в комнату, солнышко.
Закрыла дверь. Потом прижала сына к себе. Включила ему сказку, села за ноутбук.
Тамара провела пальцем по тачпаду, открыла письмо от онлайн-школы и перечитала ответ: «Работы получены, ждём вас. В понедельник начнём». Экран мерцал в полумраке, Ваня уже тихо посапывал в углу на узком диване, обняв динозавра. Она закрыла ноутбук и села на корточки, медленно выдохнула, стараясь не разбудить сына. Тело ныло от усталости, но в груди впервые за долгое время зародилась искорка надежды.
Утром Тамара поставила чайник, потом достала из шкафа бумажный конверт — внутри лежало четыре аккуратно сложенные купюры. Первый заказ — макияж для подруги Светланы. Она проверила лампу, закрепила её на шторе зажимом, положила свежее полотенце на стул и разложила кисти. На краю стола сидел Ваня, болтал ногами и держал в руках упаковку ватных дисков.
— Мам, а я могу быть ассистентом? — серьёзно спросил он.
— Конечно, мой помощник, — Тамара поцеловала его в лоб. — Только не отвлекайся, ладно?
Девушка пришла немного раньше назначенного времени. Высокая, с рыжими волосами, в простом свитере. Смущённо огляделась:
— Это точно удобно? Я думала, у тебя салон…
— Пока что — домашний. Но всё чисто, стерильно. Вот, садись, — Тамара указала на стул.
Работа шла медленно. Руки слегка дрожали, но когда Тамара начала наносить тон, всё вокруг будто затихло. Линия бровей — ровная, тушь — лёгкими касаниями. Ваня с серьёзным видом подавал спонжи, словно находился в операционной. Клиентка улыбалась:
— У тебя спокойные руки. И лицо у меня словно другое. Спасибо.
На прощание оставила деньги — чуть больше, чем договаривались. Тамара аккуратно положила их в тот же конверт. Вечером пересчитала: почти половина нужной суммы на аренду уже была.
Через день пришёл новый заказ — другая подруга Светланы. Тамара встала в шесть, собрала Ваню в садик, заскочила в магазин за ватными палочками и мицеллярной водой. Перед работой попросила начальницу отпустить на час позже — та криво посмотрела, но не возразила. Тамара снова расставила кисти, включила лампу, протерла стол. Клиентка пришла с сумкой наперевес и сразу попросила кофе.
— Мне сказали, ты творишь чудеса. Надо привести себя в порядок — у племянницы свадьба.
Тамара кивнула. Внутри всё сжималось от волнения, но снаружи — лишь вежливая улыбка. Руки двигались плавно, уверенно. Клиентка щурилась от удовольствия:
— Ты точно не из салона?
— Пока нет, — тихо ответила Тамара. — Но хочу.
Ваня прибежал с раскраской, встал рядом, протянул ватный диск.
— Вот. Надо, мама?
Клиентка рассмеялась:
— Такой ассистент — находка. Береги.
Вечером Тамара сидела с блокнотом, считала. Сумма почти сходилась. Она снова открыла ноутбук, нашла объявление: «Сдам комнату под мастера. Отдельный вход. Только по записи». Позвонила. Пожилая женщина ответила хрипло, с недоверием:
— А клиентов водить не будете?
— Только по записи. Без очередей, всё тихо, — заверила Тамара.
Вечером, забрав Ваню из сада, они поехали смотреть. Комната находилась в панельном доме, рядом с их районом, с высоким потолком и окном во двор. Старушка прищурилась:
— Платёж сразу. Если возникнут проблемы — съеду без промедления.
— Поняла. Я аккуратна.
В тот же вечер Тамара прикрепила к двери листок с надписью: «Визажист. Наталья». Ваня вынул из рюкзака две кнопки и серьёзно вдавил их в картон.
— Я помогал. Это наша табличка. Классная, правда?
Тамара улыбнулась. Сердце билось учащённо. Впервые она смотрела в будущее не с тревогой, а с интересом.
Домой они направлялись молча. Ваня держал её за руку и рассказывал о динозавре, которого слепил в саду. У подъезда Тамара услышала голос — знакомый, раздражающе пьяный:
— Ну что, принцесса? Теперь ты — бизнесвумен, да?
Сергей вышел из тени, куртка была расстёгнута, глаза наполнились злостью.
— Опусти взгляд на реальность. Цирк устроила… Кто ты вообще без меня?
Тамара выпрямилась. Внутри уже не чувствовался страх, лишь ясность.
— Я — не твоя тень. Я устала от твоих криков, от вонючего пива, от того, что ты превратил меня в тряпку. Всё. Хватит.
Ваня прижался к её ноге. Сергей усмехнулся:
— Серьёзно? Уходишь? Давай, удачи. Всё равно вернёшься.
Тамара молча прошла мимо. Дома за несколько минут собрала вещи в сумку: ноутбук, косметику, одежду сына. Ваня стоял в дверях, крепко сжимая любимого динозавра. Потом подошёл и протянул ботинки:
— Я готов.
— Остальное заберу позже, — сказала Тамара, бросая взгляд на комнату, где остались следы чужой жизни. Они вышли и больше не оборачивались.
Когда Тамара открыла дверь в комнату, которую арендовала у старушки, там царила тишина. На подоконнике лежал блокнот, с улицы проникал прохладный воздух. Она включила ночник, села за стол, разложила кисти и открыла расписание.
На рассвете Тамара проснулась раньше будильника. Комната ещё была в полумраке, за окном мелькали очертания прохожих, где-то вдали лаяла собака. Ваня спал, уткнувшись лбом в подушку, обнимая динозавра. Тамара села на край кровати, выдохнула и нащупала в сумке ноутбук. Она понимала: если не подать заявку сейчас, то уже не сделает этого никогда.
Она открыла сайт ярмарки мастеров, отыскала форму и начала заполнять: имя, контакты, профиль, краткое описание. Прикрепила фотографии «до и после» — соседки, подруги Светланы, случайной клиентки с тяжёлым взглядом и благодарной улыбкой. Сердце гулко билось в груди, пальцы остывали, но уверенно нажимали клавиши.
Перед кнопкой «отправить» она замерла. Несколько секунд — и клик. Всё. Заявка ушла. Тамара откинулась на спинку стула, посмотрела в окно. Было серо, но умиротворённо. Она сделала себе чай, разбудила Ваню, и день пошёл, как обычно: садик, клиенты, список покупок, звонок от Светланы.
На следующий день после обеда в дверь постучали. Молодая женщина с карими глазами стояла с пакетом:
— Добрый день. Вы Наталья? Меня направила Марина. Говорит, у вас золотые руки.
Тамара жестом пригласила войти. Гостья прошла внутрь, огляделась:
— Не в салоне, зато уютно. Дома даже спокойнее.
Пока Тамара раскладывала кисти, Ваня прибежал с рисунком. Она присела на корточки, поцеловала сына и сказала:
— Давай, я занята. Потом всё посмотрю.
Он кивнул и сел в угол с раскраской.
Работа проходила почти без слов. Женщина закрывала глаза, иногда задавала вопросы, как спрятать синяки под глазами, как подобрать румяна. Тамара отвечала спокойно, уверенно. Движения были плавными, лёгкими. Внутри всё успокаивалось.
— Ты действительно умеешь, — сказала клиентка в конце. — Марина не соврала.
Она оставила больше, чем нужно. Тамара убрала деньги в конверт, аккуратно сложила кисти. Затем села за блокнот и записала новое имя.
Поздно вечером она проверяла почту. Пальцы скользнули по экрану, когда увидела письмо. От организаторов съёмки. Съёмка для бренда одежды. Ищут визажиста. Приглашают её. «Если согласны — подтвердите участие. Съёмка — через пять дней. Оплата предусмотрена. Просьба иметь базовый набор».
Тамара перечитала письмо трижды. Потом встала, подошла к окну. Улица была пустой, небо — глубокое, тёмное, но ясное. Она взяла телефон, вернулась к столу, снова прочитала. Глубоко вдохнула — и нажала «ответить».
«Я подтверждаю. Буду».
Она сидела долго, неподвижно. Только сердце отчётливо билось. Это был не страх, не паника, не надежда — это было решение. Чёткое, зрелое, настоящее. Тамара знала: назад пути нет. Не задумается. Не передумает. Всё — только вперёд.
На следующее утро она шла по улице, держа Ваню за руку. Он прыгал на каждой плитке, рассказывал, как будет утренник, и спрашивал, можно ли сделать ему костюм динозавра. Тамара кивала, улыбалась. Возле дома подобрала лист, упавший с клёна, жёлтый с зелёными прожилками. Прикрепила его к куртке сына.
— Вот. Значок помощника мастера.
Он засветился.
День выдался насыщенным. Две клиентки, заказ косметики, расчёты с хозяйкой за аренду. Но всё складывалось: никто не опаздывал, никто не капризничал. Ваня в обед спал в углу, укрывшись пледом, пока мама работала с женщиной с короткими волосами.
Вечером Тамара вернулась в квартиру и аккуратно разложила приобретённые вещи. Ваня, полный энергии, метался по комнате с карандашами. Внезапно он остановился, наклонился над альбомом и сосредоточенно принялся рисовать. Спустя несколько минут он подошёл к ней:
— Посмотри. Это ты. — Показал рисунок: женщина в платье, с кистью в руке и крыльями за спиной. — Ты теперь настоящая фея, мама.
Тамара ощутила, как глаза наполнились слезами. Она села рядом, обняла сына и тихо произнесла:
— Я сделала всё сама. Абсолютно всё.
Он серьёзно кивнул:
— А я тебе помогал. Я твой напарник.
Спустя два месяца их жизнь кардинально изменилась. Тамара сняла двухкомнатную квартиру неподалёку от старого района — одну из комнат оборудовала под полноценную студию. Клиенты записывались заранее. У неё были карточки с именами, новые кисти, зеркало с подсветкой и старенький планшет, в который она вставила благодарственные письма от первых девушек.
Ваня посещал садик рядом. По вечерам они вместе выбирали продукты, играли с котёнком, которого Тамара подобрала возле подъезда и тщательно отмыла. Кот оказался полосатым и ласковым, и Ваня назвал его Флинтом.
В один из таких вечеров зазвонил телефон. На экране высветилось имя Сергей. Тамара медленно приложила трубку к уху.
— Послушай… Я подумал. Без тебя мне плохо… Всё потеряло смысл. Может, попробуем снова?
Она молчала, затем просто отключила звонок. Ни злобы, ни сомнений — лишь тишина. В комнате котёнок гонял шарик, Ваня смеялся, бегая за ним. Тамара стояла в дверном проёме и наблюдала за ними.
В душе царило умиротворение. Впервые за много лет — настоящее спокойствие. Она была уверена, что поступила правильно. Ни одного лишнего шага назад.
Теперь у неё была иная жизнь. И она знала — назад пути нет.
— Эта квартира принадлежала моей бабушке, а теперь — мне. А ты и твоя мама больше здесь не хозяева.
– Вам ещё дачи хватит! А в трёхкомнатной теперь будем жить мы! — заявила Надежда за завтраком.
Обнаглевшая Галина
– Разве я вас приглашала? — родня мужа решила, что мой дом на юге принадлежит всей семье.
Я предупреждала! Или 2 миллиона на виниры — или я тебе всё разнесу к чертям!
Не собираюсь прописывать твою маму в своей квартире, иначе она там поселится, — сказала я мужу, когда он захотел оформить прописку для Галины.
– Слушай, квартиру мы отпишем брату. Ему она нужнее, — муж забыл, что половина принадлежит мне.
Нюансы поворота налево по стрелке, о которых не знают многие водители.
Галина обосновалась на нашей даче и заявила: — Вы же приезжаете сюда отдыхать, платите мне деньги!
Твой диетический суп я выбросила! Вместо него сварила наваристый борщ! — Галина мешает следить за здоровьем мужа.
МиГ-21: почему у него такой необычный нос и почему советский истребитель прозвали «Балалайкой».
— Это моя сестра! — Галина повысила голос. — Ты должна была приготовить всё как положено.
— Вы хотели отдохнуть за мой счёт, я вас оттуда спасать не собираюсь! — невестка отчётливо проучила мужа и Галину за их жадность.
— Дом мой, и никакие танцы с бубном Галины это не изменят! — бросила Оксана, хлопнув папкой с документами по столу.